Испания : Греция 2002, Перу 2003, Испания 2004

** Если карты у вас показываются нормально , то у вас достаточно быстрый канал

Греция

Еще в детстве я где-то слышал, что во время Крымской войны и первой обороны Севастополя один высокопоставленный императорский сановник устроил смотр народного ополчения. Взглянув на строй молодцов далеко не призывного возраста, он снисходительно поприветствовал ополченцев.
- Здорово ребята!
- Здравия желаем Ваше сиятельство! – Весело горланили мужики.
Хмуро молчал только один отряд. Это были греческие рыбаки из Балаклавы. Сановник, естественно, разозлился. Что за вызывающее непочтение?! Почему греки на приветствие не отвечают?
- Здесь нет ребят, - спокойно сообщил важной персоне командир отряда, - здесь все капитаны.
И это соответствовало действительности: каждый из греков имел хоть и маленькую, но свою лодку. Подумал сановник и поздоровался снова:
- Здорово капитаны!
Тут уж ему ответили. С достоинством.
Такая вот история, с которой мое личное восприятие Греции и началось. Так что эта страна всегда у меня ассоциировалась не с древними эллинами, а с их потомками, которые сумели пережить пятисотлетнее турецкое иго, не потеряв чувства самоуважения и стремления к свободе. Интересные люди. Не случайно должно быть на помощь вечно бунтующим грекам уезжали российские дворяне. И лорд Байрон видимо не случайно за их свободу сражаться отправился. Есть в этом народе что-то притягательное.

Вот с такими чувствами я и засобирался в путешествие. Подготовиться к нему особого труда не составляло: поездки в Грецию предлагало великое множество туристических фирм. Одна беда – везде только традиционный набор престижных курортов в сочетании с отработанными маршрутами экскурсий. Много ли в таком случае настоящих «капитанов» увидишь? То, что такой расклад не устраивал не только меня одного, я еще раньше понял. Поэтому и не оказался в одиночестве. Однако, хотя одна голова хорошо, а две – лучше, ничего оригинальнее, чем купить обычный тур мы все равно не смогли. Пообещали друг другу, что из этой поездки все равно постараемся что-либо максимально авантюрное устроить и отправились в путь.

И вот в предвкушении приключений мы прибыли в аэропорт Салоники. Кругом надписи необычным шрифтом написаны. Стало быть Греция. Хотя других поводов в этом убедиться и нет. С самолета – сразу в автобус, а сопровождающий группу представитель турфирмы Харрис говорил на отличном русском языке. Как потом выяснилось, родом он был из Советского Союза. Так сказать российский грек, перебравшийся на историческую родину. Весьма многочисленная между прочим категория жителей Греции. Кто из Средней Азии приехал, кто из Крыма, кто из Грузии. И все сохраняют какую-то частичку своей прежней родины. Даже забавно иногда на улице маленького греческого городка встретить местного жителя, говорящего по-русски с легким грузинским акцентом. Харрис даже рассказывал, что в Афинах целые кварталы есть, где все сплошь на русском языке общаются. Это нас вдохновило и даже немного расслабило. Так же как приличный отель на побережье полуострова Халкидики, теплое, ласковое море под боком, бассейн и прочие блага цивилизации. Вокруг сплошные русские туристы и российские греки во главе с Харрисом. В общем улучшенный вариант Сочи, да и только. Отдыхай – не хочу. Но тут нам оказия подвернулась: нашу группу к горе Олимп повезли. Решили мы случай не упускать и первую часть пути вместе со всеми проделать, хотя не очень-то любим в групповом варианте ездить. Слишком уж народ разный. Вот и на этот раз с нами одна московская парочка оказалась – ну просто столичнее некуда. Их с первого дня все не устраивало: то кондиционер не в ту сторону дует, то водорослей в море слишком много, то места в автобусе не те, то еще что-нибудь не так, как, якобы, в первопрестольной давно общепринято. Тоска в общем зеленая. Она и у Харриса в глазах уже отчетливо читалась. Воспользовались мы его настроением и говорим:
- Отправимся-ка мы дальше самостоятельно. Страсть как охота настоящую Грецию посмотреть.
Удивился Харрис, но возражать не стал. Дал только пару практических советов и номер своего мобильного телефона написал.
- Звоните, - вздохнул, - когда окончательно заблудитесь. Приеду выручать.
- Хатика охи, - самоуверенно возражаем мы, не заблудимся тобишь. – Пока!
- Ясас, - скептически улыбается Харрис. До скорого, мол, свидания.
И помог на рейсовый автобус сесть.

Доехали мы до городка Каламбаки и из уютных кресел вылезли. Здравствуй, настоящая Греция! Калимера то есть. А кроме этого приветствия – калимера – мы честно говоря мало что еще по-гречески знали. Хотя разговорник при себе имели и отдельные слова прилежно заучить старались. Ну и что это нам дало? Нет, слова на греческом языке сочувствие, безусловно, вызывали. Но ответные тирады, произнесенные экспансивной скороговоркой, для нас все равно непонятными оставались. Правда многие греки английским вполне сносно владеют. А мы – несносно. Поэтому опять таки взаимопонимания мало. Так с чувством все нарастающей тревоги по поводу способа общения в предстоящем путешествии по городу и шли. Мимоходом красотами любовались. Городок приятный, прямо у подножья высоких, похожих на огромные, толстые столбы скал расположен. А на вершинах – монастыри. Прямо между небом и землей. И называется все это чудо Метеоры, что по-гречески именно такое подвешенное состояние и означает. Раньше там монахи православную веру и греческую культуру от турецкого засилья спасали. Удалось. Потом, видно по привычке, так там жить и остались. В результате получилась туристическая достопримечательность. Вот мы и пытались у прохожих выяснить: как на эту верхотуру забраться. На первых порах безуспешно, но потом одну старушку повстречали, которая по-немецки говорить могла. Выяснилось: либо пешком, что весьма долго, либо на такси. Ладно. Подошли к таксисту и решительно «Метеора» говорим. Понял. Головой качнул утвердительно и улыбнулся приветливо.
- Посо? – сколько стоит, поинтересовались мы.
Тот заулыбался еще приветливей и на бумажке цифру написал.
- Посо, посо?! – возмущенно, как Харрис учил, округлили мы глаза.
Шофер улыбаться не перестал, но во взоре помимо приветливости уважение к толковым туристам мелькнуло.
- Малака! – закрепили мы достигнутый успех забористым греческим ругательством.
Тут таксист нас и вовсе зауважал. Хвать бумажку и цифру поменьше вывел. То-то! Поехали. Добрались по качественному серпантину до обзорной площадки, купили билеты на посещение монастыря святого Варлаама и по крутым ступенькам полезли в монашескую обитель. Красота вокруг – необычайная. Отвесные скалы и словно из ни выросшие монастырские стены. Правда, туристов здесь в несколько раз больше, чем монахов. Ничего себе, уединение! Посочувствовали мы служителям божьим и снова вниз – на автовокзал.

Знания иностранных языков у нас в экстремальных условиях совершенствовалось просто стремительно и фразу «Ту тикет ту Янина» мы произнесли уже почти безупречно. И даже «паракало» прибавили, что по-гречески «пожалуйста» означает. В общем в автобус мы почти без проблем сели и через четверть часа уже в город Янина ехали. Дорога все выше и выше в горы уходила, а повороты над пропастями – просто сумасшедшие. На дороге знак ограничения скорости заметили, а на нем «70» стоит. При этом машины еще и обгонять друг друга умудряются. Не случайно у всех водителей на лобовом стекле иконки висят. Но правила на каждом шагу нарушают. Правда, без наглости, корректно можно сказать. Перебрались мы наконец через перевалы и на берегу большого озера Янину увидели. Вышли на вокзале и обмерли: какая публика экзотическая! Старики с четками и посохами с молчаливым достоинством сидят, старухи во всем черном с банками козьего сыра неторопливые беседы ведут. Рядом мужики узо – местную водку, разбавленную водой – попивают. Туристы по виду самых разных национальностей с рюкзаками автобусов дожидаются. Не иначе, как в знаменитое ущелье Викос направляются. Вот бы на него хоть одним глазком посмотреть! Забегали мы по перрону, засуетились: как туда, интересуемся, добраться? Да очень просто, объясняют неторопливые греки. Дня через три в деревеньку, что неподалеку от Викоса находится, автобус пойдет. Вот и доберетесь. Да, в Греции спешки не любят. Делать нечего – пошли город смотреть. Крутые, узкие улочки, старую крепость, что со времен турецкого ига осталась, дворец Аль-паши, который в то время в Янине наместником султана был. С ним, кстати, весьма примечательная история приключилась. Правил он, правил, да и решил однажды, что вовсе самостоятельным государем стать может. Проявил, современным языком выражаясь, склонность к сепаратизму. Центр в лице Стамбула это терпеть не стал, прислал войска и провел антитеррористическую операцию. Поубивали, короче, всех, включая самого Аль-пашу, который умер от ран на руках своей возлюбленной гречанки Василики. Посмотрели мы город и пошли в гостиницу ночевать. Утром, думаем, разберемся – как до Викоса добраться. Не может быть, чтобы проблема неразрешимой была. И что вы думаете? Подвернулся таки случай. Только поутру в маленьком кафе завтракать начали – в дверях мужчина появился.
- Калимера! – говорит. И улыбается. Но по виду явно не грек.
- Монинг – улыбамся мы в ответ.
- Гутен таг! – продолжает веселый незнакомец.
- Добрый день! – не сдаемся мы.
- Как дела? – сияет полиглот.
Но больше ни одного слова по-русски сказать не смог. Немцем оказался. Фотограф из Берлина. Он в Грецию уже третий раз приехал – ущелье Викос снимать.
- И мы туда хотим!
- Нет проблем, - говорит, - за мной сегодня знакомый грек на машине заедет. Из деревни Кукули. А от нее до ущелья – рукой подать. Часов шесть пешком.
Так и поехали вместе с Берндтом из Берлина и Мильтоном из Кукули. На петляющей между скал дороге один поворот круче другого, а наши новые знакомые радио включили и о греческой музыке спор завели.
- Рембетика. – С видом знатока определяет Берндт стиль звучащего произведения.
- Рембетика! – Соглашается Мильтон, бросив на время руль и обеими руками делая жест восхищения познаниями немецкого приятеля.
- Гитара. – Сообщает Берндт свое суждение по поводу музыкального сопровождения.
- Гитара?! – Всплескивает руками Мильтон, едва успев схватиться за руль перед очередным виражом.
- Гитара?! – опять оставляет он баранку и сложив ладони лодочкой тычет ими в радиоприемник. – Бузуки!
- Бузуки охи! – Не соглашается упрямый Берндт. – Гитара!
- Бузуки охи?! – Хватается двумя руками за голову Мильтон.
- Охи, охи. – Не унимается настырный немец.
Как только доехали – ума не приложу! Остановились наконец в деревне – кругом горы, где-то далеко внизу облака клубятся, вокруг домики из грубо отесанного камня стоят. Один из них – отель Мильтона. На десять номеров. Берндт нас тут же в деревенскую таверну потащил.
- Сначала циппоро, - говорит, - потом все остальное.
А циппоро – это самогонка виноградная. Закажешь стопку – тебе под нее обязательно бесплатно закуску незатейливую поднесут.
- Я с утра до вечера здесь циппоро пью, - делится опытом прагматичный берлинец, - Очень экономно. Весь день и пьян, и сыт.
И вторую стопку заказал. Хозяин таверны Коста снова стопку с закуской принес и рядышком подсел.
- Откуда будете? – у нас интересуется.
- Из России, - говорим.
- Из России? – Удивляется Коста, - я Россию люблю!
- Ты же там не был ни разу, - смеется Берндт.
- Ну и что? – Не понимает Коста, - я в Штатах тоже ни разу не был, а американцев – терпеть не могу!
- Так просто без причин нельзя любить или недолюбливать, - не соглашается гражданин без пяти минут объединенной Европы, - люди везде разные есть.
- Везде, - соглашается Коста, - но русских, болгар и сербов я все равно больше других люблю.
- А немцев? – Обижается Берндт.
- Немцы люди нормальные, - дипломатично заявляет славянофил, - и англичане, и французы… А американцы нет.
- А если они к тебе в таверну придут? – Пытается образумить Косту космополитичный берлинец. – Ведь обслужишь? Ты же бизнесмен.
- Бизнесмен! – Гордо подтверждает грек, - Но обслуживать не буду!
- Но почему? – Горячится Берндт, - может нормальные американцы попадутся?
- Может и нормальные, - снова соглашается Коста, - но обслуживать не буду. Не люблю.
Так к общему мнению спорщики и не пришли. Даже циппоро не помог. Тут еще другие постояльцы отеля подошли: семья из Голландии, парочка из Бельгии, гречанка и даже один сириец. Сели все вместе во дворике таверны под двухсотлетним платаном и стали болтать с использованием всех языков и жестов. Прямо интернациональные посиделки. Только затемно и разошлись.

А наутро мы из номера выскочили, чтобы к Викосу вожделенному пойти, и обмерли: дождь пошел. Мы – в панику. Пропала затея! Но потом в руки себя взяли: хоть дождь, хоть град, а до Викоса доберемся! Тут еще и о происхождении самого этого словечка «паника» вспомнили. Был такой древнегреческий бог Пан. На чертика похож, но безобидный. Только народ очень пугать любил. И как нам знающие люди рассказывали, Пан сейчас на туристах специализируется. Нет, думаем, не на тех ты брат Пан напал. Показали в сторону леса, где он обитает, кукиш и отправились в дорогу. И надо же – тут и дождь закончился. Пошли мы старинной горной тропой, по которой раньше ослы, а нынче редкие туристы бродят. Дорожка поставленными на ребро камнями выложена. Вниз посмотришь – дух захватывает. Карабкались, карабкались, наконец до новой деревеньки добрались. Еще меньше, чем Кукули – душ на 15 – 20. Местные жители – одни старики и старухи пенсионного возраста. Вся молодежь в город уехала. В центре таверна крошечная. Зашли туда перекусить. Население почти в полном составе там время коротает. Новым лицам все рады: как-никак развлечение. Все доброжелательно циппоро выпить предлагают и в качестве закуски осьминога подают. Выпили со всеми, включая местного попика. Тот за стойкой стоял и уж очень на циппоро налегал. Но держал себя в рамках приличия: положение обязывало. Передохнули мы и дальше отправились. К Викосу. Снова по тропе пошли и под ногами облака разглядывать стали. Вот и на вершину влезли – впереди площадка маленькая и на камешке старик в шляпе сидел. Мы на него вначале даже внимания не обратили: такая потрясающая картина открылась. Вниз отвесные скалы уходят и на дне узенькая полоска реки видна. Глубина Викоса в этом месте около одного километра. Настоящий каньон! Вдаль взглянули – а там ущелье расширяется и выход на плоскогорье виднеется. Стали мы всю эту прелесть фотографировать и вслух восхищаться. Тут вдруг старик с камешка к нам на русском языке обратился:
- Вы, что, из России будете?
- Из нее самой! А вы откуда русский так хорошо знаете?
- Да я, - улыбается дед, - почти 30 лет в Союзе прожил.
Надо же, думаем. Забрались в греческую глухомань и тут своего земляка встретили! Ну не удивительно ли?
- Ничуть, - качает головой старик и начал нам о своей судьбе рассказывать.
В этих краях он родился и вырос. Потом вторая мировая война началась и в Грецию итальянские и немецкие фашисты пришли. Наш дед сразу к коммунистам подался – они тогда сопротивление оккупантам организовывали. Всю войну партизанил, а когда фашистов выбили, греческое правительство из эммиграции вернулось. Тут уж гражданская война началась. Проправительственные силы Англия поддерживала, а коммунистов – Советский Союз. Но англичане разворотливее оказались и быстренько в Грецию свои войска высадили. Принялся дед и против них воевать. Но в 1948 году совсем уж туго стало. Пришлось с боями в Югославию уходить, а оттуда в СССР перебираться. Только в середине 70-х удалось ему на родину вернуться. Такая вот судьба. Поговорили мы с ветераном, пожали ему руку и прощаться стали.
- Да здравствует Сталин! – говорит старый партизан.
- Да фиг с ними, сталинами, - отвечаем, - лишь бы Вы подольше здравствовали.
На том и расстались. На обратном пути еще пастуха со стадом коз встретили. Поздоровались, рядом на камешке посидели, перекурили совместно. Поулыбались друг другу под звон козьих бубенчиков, жестами во взаимных симпатиях объяснились и разошлись друг другом довольные. Вернулись в гостиницу, еле ноги передвигая, но довольные. А на следущее утро нас Мильтон на своей машине в Янину отвез. Подъехали к автовокзалу, а припарковаться негде. Мильтон прямо на проезжей части машину остановил, вещи помог выгрузить и руки нам пожимать принялся. Так как прощался он с чувством, с толком и расстановкой, то позади нас на узкой улице скопились машины: проезд-то мы перекрыли. Но что интересно, все терпеливо ожидали. Даже не гудели. Видели, что дело серьезное – прощаются люди. Как тут мешать? Греция! Сели мы снова в автобус и дальше – в городок Касторию – отправились. Примечателен он тем оказался, что центром производства шуб является. Говорят, что еще во времена Византийской империи в эти края провинившихся придворных ссылали. Изгнанникам скучно было и они занялись ловлей бобров и выделыванием шкур. С тех пор и началось. Теперь сюда российские шоп-туристы ездят и шубы покупают. Специально для них на многочисленных фабриках даже надписи на русском языке имеются. Вот в этом-то городке и пришлось нам на ночлег остановиться. Подошли мы наудачу к пожилому греку и с помощью разговорника поинтересовались: где здесь недорогой отель можно найти. Грек сразу еще одного приятеля из лавки на другой стороне улицы позвал, тот – третьего. Короче, минут через пять на улице целый консилиум собрался. Все что-то степенно обсуждают, друг другу руками в разные стороны указывают. Мы уж было решили, что о нас и вовсе позабыли. Но нет. Один из группы сбегал куда-то, вернулся и нас за собой повел. Сопроводил к небольшой гостинице и еще с хозяином поторговался. Улыбнулся довольно и жестами нам показал, что еще на одну тысячу цену сбил. Интересные все таки люди, эти греки.

Потом мы еще с городом познакомились и церквушку одну интересную осмотрели. Крохотная такая, с византийских времен стоит, но действует. Двери настеж, зашли – а там никого. Не то что священника, сторожа у дверей не было. Ни души! Только свечи в полумраке перед скромными иконами потрескивали. Ощущение такое, словно в эпоху раннего христианства попали.

Затем в следующий городок Эдессу успели заглянуть – на водопады посмотреть. Красиво, но с Викосом не сравнить. Очень уж благоустроенный водопад: с удобными подъездными путями, площадками для осмотра и кафешкой невдалеке. После водопада мы круговой маршрут по северу Греции в Салониках замкнули и вернулись в свой отель на Халкидиках. Харрис нас встретил.
- Напутешествовались? – спрашивает.
- Нет, - отвечаем, - день передохнем и в другую сторону отправимся. Хоть один из островов хочется посетить.
Сказано – сделано. Доехали до города Кавала и на пароме к острову Тасос отправились. Плывем, солнышко светит, вдали святая гора Афон виднеется. Но туда туристам доступа нет. Весь полуостров, на котором гора стоит, «монашеской республике» принадлежит. Попасть в это «государство в государстве» можно только по специальному разрешению главы греческой автокефальной церкви. А женщинам и вовсе на Афон путь заказан. Даже суда с представительницами прекрасного пола на борту ближе, чем на 500 метров к берегу приближаться права не имеют. Помимо этого православные женоненавистники ликвидировали на территории своей автономии всех животных – самок. Такая вот история с географией. Хоть одобряй, хоть осуждай, а нарушать установленного порядка не смей. Так что на это мужское царство только издали полюбоваться и можно. За этим делом мы с попутчиком одним познакомились. Грек, но живет в Нидерландах. На родину в отпуск приехал. Он помимо греческого еще голландским и болгарским языками владел. А мы только по-немецки и по-русски, естественно, говорить могли. Но немецкий язык с голландским много общего имеет, а болгарский с русским немного схож. Так и говорили на немецко-болгарском. А тут и Тасос на горизонте показался и крошечный городок Лимас виден стал.

Население в нем всего семь тысяч жителей. Набережная, небольшие, максимум в три этажа белоснежные домики под красными крышами и чуть ли не на каждом вывеска «Отель». У набережной множество рыбацких лодок всевозможных размеров, сети рядом сложены, запах моря вокруг и усатые греческие капитаны обстоятельно и не спеша что-то на судах своих делают. А туристов в городке – видимо невидимо! По набережной бродят, в рыбных ресторанчиках и кофейнях сидят, у стоящих через метр лавчонок на сувениры глазеют. За городком гора возвышается, а на ней древний акрополь стоит. Когда мы туда забрались, вниз глянули. А песчаные пляжи городка скалами обрамлены и вода рядом с ними изумрудного цвета. Спустились к ним – а вокруг жизнь кипит. Крабы в расщелинах прячутся, рыбки в прозрачной воде плотными косяками плавают, ежи морские на дне лежат. Они, кстати, нам массу неудобств доставили. Ведь хотя местные жители и утверждают, что вреда их колючки человеческому организму практически никакого не наносят, но приятного в таких уколах – коли наступишь – думается мало. Хорошо еще что в прозрачной воде их видно хорошо. А как в такой воде с маской и трубкой плавать хорошо! Одна беда – сколько ни ныряли, а ни одной знаменитой эгейской губки не нашли. Вечером, правда, в городке их в огромном количестве среди сувениров увидели. Купили парочку и ужинать пошли. По-простому, по-гречески незатейливо: осьминоги, шашлыки из рыбы-меча, вино молодое из бочки. Хозяин ресторана Георгас колоритной личностью оказался. Английским и немецким языками владеет имея при этом вид карикатурного американского мафиози. Мы с ним разговорились, а он нам и сообщил:
- Все это мишура туристическая. Вот после работы я по-своему отдыхаю. Мне ночная жизнь по душе. Если до 2 часов дождетесь, можете со мной пойти.
Как не дождаться! В такую подумали крутую греческую таверну попадем – пальчики оближешь. Дождались. А Георгас нас по дискотекам потащил. И ничего там греческого, кроме самого американизированного Георгаса, и в помине не было. Разочаровались мы и ушли потихоньку. Домой уже пора было собираться. В Калининград. Хотя и жаль было с Грецией расставаться. Долго теперь о ней вспоминать будем: о русофиле Косте, эмоциональном Мильтоне, старом партизане, российском греке Харрисе, любителе диско Георгисе и, конечно, о чудаке фотографе из Берлина Берндте.

Александр Захаров

Перу, Эквадор

Поехать в Южную Америку нам хотелось давно. Почему именно туда, объяснить достаточно сложно. Просто эта часть света всегда вызывала сложную гамму чувств, связанных с целым рядом отрывочных сведений: древняя культура инков, невозмутимые индейцы и взрывные латиноамериканцы, заснеженные вершины Анд и джунгли Амазонии, военные перевороты, кровавые диктаторы и свободолюбивые партизаны – барбудос. Там все по-другому, не так, как у нас. Лето в декабре, лунный серп, рога которого направлены не вправо или влево, а вверх или вниз. И отсутствие на ночном небе Большой Медведицы. Как можно не возжелать увидеть все это собственными глазами?

Кито.

Десять часов на самолете, пересекающем Атлантику, пересадка в столице Венесуэлы Каракасе, еще три часа полета и – здравствуй Кито, привет Эквадор! Почему именно он? Да ведь здесь для россиян не нужны визы! Прилетел, заполнил странно подробные анкеты, которые местный пограничник не читая, тут же бросает в мусорную корзину, получил штамп в паспорт – и все. Свободен. Шагай себе по узким улочкам эквадорской столицы, где целых полтора миллиона человек живут на высоте 2850 метров. Вокруг – полнейший архитектурный хаос. Новые небоскребы из стекла и бетона стоят напротив одно-, двухэтажных домов – кубиков с плоскими крышами. Скверики с пальмами и апельсиновыми деревьями, в тени которых лежат индейцы в пончо и шляпах. Окраины, с прилепившимися друг к дружке домишками, упираются в подножья окружающих Кито остроконечных вершин, за которыми виднеются заснеженные купола вулканов. Через обступившие город горы медленно, с трудом переползают облака и низко проплывают над улицами. Сквозь них светит не жаркое солнце высокогорья, под лучами которого кожа европейца сгорает буквально за полчаса. Передвигаться по городу легко: по улицам едет множество автобусов, на подножках которых висят зазывающие пассажиров кондукторы.
- Кито-антигуа! Кито-антигуа! – вопит смуглолицый парень, сообщая название конечной остановки. Достаточно махнуть рукой и дребезжащее транспортное средство остановится. Где угодно – хоть на перекрестке. Тебя подберут, усадят и позволят сойти там, где пожелаешь. Опять таки без привязки к конкретной остановке. Главное – знать названия районов города, куда направляются автобусы и выбирай любой. Хоть «специальный», предназначенный для малоимущих и отличающийся особой дешевизной. Ну, а ежели есть желание прокатиться с шиком, можно воспользоваться троллейбусом. Для них выстроены красивые остановки – павильоны, на входе которых установлен турникет, как в метро.

Именно на этом «супер-транспорте» мы и добрались до центра города – его исторической части. Здесь господствует так называемая «колониальная архитектура»: дома, соборы и дворцы, построенные испанцами после завоевания этого края. Просторные площади, фонтаны, памятники «отцам – основателям» на конях и без оных, фасады с красивыми балкончиками из темного, резного дерева. Всюду множество полицейских и военных. Холеные, в опрятной и красивой форме, с лицами, властное выражение которых источает уверенность, граничащую с наглостью. Глядя на них, понимаешь – такие в любую минуту переворот учинить могут. Только повод дай. Тут же, неподалеку – бомжи, вечерами жгущие картонные коробки прямо на мостовых. Греются. После захода солнца в Кито весьма даже холодно, что, однако, нисколько не мешает массе торговцев всякой всячиной, нищим, бродячим музыкантам и туристам.

В этом живописном районе мы и находим небольшой отель, где решено передохнуть и спланировать последующие поездки. Их следовало совершить три: по числу основных регионов Эквадора. Его центральную часть, включающую Кито, занимает горная, высотой около 3000 метров, местность, которая протянулась от северной до южной границы страны. С востока и запада она ограничена двумя горными хребтами: Андами и Кордильерами. За Андами, на восток, простираются джунгли с многочисленными притоками Амазонки, а за Западной Кордильерой лежит прилегающая к побережью Тихого Океана холмистая равнина. Хозяйка отеля доброжелательно сообщила, что из Кито автобусы идут в любом направлении. Уехать – не проблема. Правда, для этого необходимо попасть на «автобусный терминал», где, по мнению хозяйки, для иностранцев очень опасно.
- Что обычному туристу смерть, - самоуверенно подумали мы, - то для русского – забава. И на следующий день отправились к терминалу. Такого вокзала больше нигде не увидишь! Огромное пространство с толпами пассажиров самого необычного и экзотического вида: неторопливые индейцы, негры с шарнирными походками, метисы, мулаты, деревенский и столичный люд разного достатка и социального положения. Особой опасности мы для себя не обнаружили, кроме, разве что, быть разорванными на части представителями конкурирующих фирм перевозчиков, в изобилии представленных на терминале. В Манту – город на побережье – отправлялось сразу несколько автобусов. В один из них нас буквально затаскивают. Кондуктор ловит еще несколько пассажиров и автобус трогается. К Тихому Океану.

Океан

Автобус с трудом выбирается из уличных пробок Кито и с надрывным ревом карабкается вверх – на хребет, ограничивающий город с запада. Через несколько часов он забирается на безжизненный, покрытый облаками перевал и начинает движение вниз. По серпантину, закладывая отчаянные виражи, автобус выезжает из плотной влажности облака и за окном открывается восхитительный пейзаж. Крутые, покрытые буйной тропической растительностью склоны с редкими индейскими поселениями. Спуск продолжается около трех часов, после чего начинается просторная равнина, покрытая банановыми и апельсиновыми плантациями. Повсюду разбросаны бамбуковые хижины, жители которых на каждой остановке предлагают купить необычные фрукты и овощи, включая гигантских размеров клубнику. Еще несколько часов пути и мы въезжаем в провинциальный центр – раскинувшийся на океанском берегу город Манту.

Переночевав в небольшом отельчике, выходим к отправляющимся вдоль побережья автобусам. Наша цель – небольшая деревенька Пуэрто-Лопес, неподалеку от которой в это время совершают в океане брачные игры горбатые киты. Снова попадаем в лапы владельцев автобусов. Правда, местные транспортные средства еще более спартанские, нежели в Кито. Пассажиры укладывают свои пожитки на крышу ярко разукрашенного автобусика и наполовину заполняют маленький салон. Машина трогается и неторопливо следует по улицам Манты, поминутно останавливаясь в самых неожиданных местах.
- Порто-Лопа! Порто-Лопа! – кричит выскакивающий на тротуар кондуктор, буквально хватая за рукава прохожих. Тот факт, что салон в результате заполнился полностью, создавал впечатление, что эквадорцы сами не ведают – нужно им куда-либо ехать или нет. Но если настойчиво напомнить, то таковая необходимость у них тот час же возникнет. Так неспешно, все больше выбиваясь из расписания, автобус выбрался из города и, наконец, помчался по грунтовой дороге к загадочной «Порто-Лопе», куда так многим вдруг приспичило ехать. Уже через часа два мы въезжаем в небольшой поселок с низенькими домиками и не асфальтированными улицами. Вдоль променада «эквадорского Светлогорска», среди наслаждающихся видом океана туристов неспешно прогуливается степенная и достаточно опрятная свинья. У самого берега распивает ром группа аборигенов, сидящих спиной к водной глади и задумчиво смотрящих в сторону гор. Чуть поодаль, прямо на плотном песке отлива, играет в футбол молодежь. Местный житель, подрабатывающий частным извозом, подвозит наши рюкзаки на деревянной тележке с велосипедными колесами до ближайшей гостиницы. Бросив вещи в номере, под окном которого растет увешанная плодами папайи пальма, мы отправляемся перекусить в один из многочисленных рыбных ресторанчиков. Хозяин заведения – толстый, добродушный негр – ставит на стол тарелки с похлебкой «Севиче». Вот оно – легендарное блюдо «Восстань, мертвец!» Ложка буквально стоит в густом коктейле из морепродуктов: креветок, кальмаров, кусочков рыбы и мидий. Заметив наше замешательство, негр выжимает в тарелки по зеленому лимону, добавляет угрожающие порции горчицы и щедро сдабривает варево кетчупом.
- Добро пожаловать в Эквадор! – белозубо улыбается он, жестом приглашая приступать к трапезе.
Что тут можно сказать? Смерти нет, ребята! Даже если вас трижды убьют да еще для верности мумифицируют, то уже вторая ложка «Севиче» вернет с того света, а третья – заставит занять на этом свете активную жизненную позицию. Получив такой заряд бодрости, мы садимся на катер, держащий курс в океан. Смотреть китов. Дело оказалось не столь простым, как поначалу представлялось. Битых два часа мы качаемся но волнах, всматриваясь в океанские просторы, в глубинах которых прячутся стыдливые семейные парочки. Есть! Над водой виднеются два огромных хвоста.
- Сейчас они начнут заниматься любовью. – Со знанием дела заявляет капитан. – Если все получится хорошо, то самец выскочит из воды.
И действительно, над водой взмывает огромная туша, с грохотом обрушивающаяся назад в волны.
- Получилось! – Искренне радуемся мы за китов. – Давай, еще разок!
Но гордые млекопитающие на повторение не пошли. Может, силы истощились, может, любовь не заладилась. Или наша бестактность не понравилась. Так или иначе, больше мы их не видели. С сожалением вздохнув, отправляемся к острову Исла де Плата, где находится заповедник с огромным птичьим базаром. Вдоволь налюбовавшись видом диковинных птиц и поныряв у прибрежных коралловых рифов, ложимся на обратный курс. Уже на следующий день возвращаемся в Манту. Поздно вечером, ожидая рейс на Кито, решаем прогуляться вдоль набережной. Неожиданно позади слышен топот.
- Эй! Гринго! – Слышится крик догоняющего нас парня.
- Но сомос григос! – Произношу как можно более решительно прилежно, загодя заученную фразу. – Сомос руссос! (Мы не америкосы, мы – русские)
- Да какая разница, - машет рукой парень. – Самое главное – дальше не ходите. Там район опасный.
- Для «гринго»? – Уточняем мы.
- Нет, - смеется собеседник, - для тех, у кого сумки большие!
Стоим, болтаем. Несмотря на наши ограниченные знания испанского, удалось обсудить не только политическое положение в России и Эквадоре, но и проблемы медицинского обслуживания, состояния культуры и даже вопросы спорта. Должен признать, уважаемые сограждане, что между нашими странами, как ни странно, очень даже много общего! Зарплаты медиков и учителей, к примеру. С чувством, что эквадорец и русский – братья навек, мы и возвращаемся в Кито.

Анды и Кордильеры

Теперь нам предстоит проехать с севера Эквадора на его юг. По так называемой «сиерре» - горным районам страны. Первый пункт на этом пути – «Пуп Земли»: место, где пересекаются нулевые широта и долгота. Забавно постоять, одной ногой ступив на южное, а другой – на северное полушарие. Далее – по трассе, идущей вдоль «Авеню вулканов». Автобус следует по горному плато высотой около 3000 метров, слева и справа от которого цепочкой высятся огромные вулканы с заснеженными вершинами. На сей момент они молчат, хотя, извержение одного из них – дело для Эквадора весьма обычное. Растительность здесь не такая яркая, как на побережье. Часто видны неприхотливые кактусы. Похожие на них своей аскетичностью индейцы старательно возделывают маис. Наконец мы достигаем города Риобамба, известного своим железнодорожным вокзалом. Еще в 1908 году в Эквадоре была построена самая высокогорная в мире железная дорога – чудо техники того времени. В наши дни, благодаря развитию автотранспорта, она пришла в полный упадок. Сохранился лишь небольшой действующий участок от Риобамбы до местечка Алауси. Здесь раз в день и совершает свою поездку небольшой поезд, похожий на старенький вагон с автономным дизельным двигателем. Каждый желающий может купить недорогой билет и проехаться на его крыше, где установлен деревянный настил с низенькими бортиками. Перед отправлением обслуживающий персонал – осколки былой железнодорожной славы в лихих форменных фуражках – истово готовит свой агрегат к поездке. Уверен, что так тщательно и трогательно картинно не работают даже на Байконуре! Последнее изучение инструкций, посадка пассажиров и мотодрезина отправляется в путь. Вагончик дребезжит и раскачивается, заставляя пассажиров на крыше ехать в лежащем положении. В момент, когда он проходит над головокружительно глубокой пропастью, на крышу поднимается кондуктор. Опасно балансируя, он становится в полный рост и приступает к проверке билетов. Ах, если бы видели его в этот момент спесивые дальнобойщики из своих нескромно больших грузовиков! Впрочем, вполне достаточно и восхищенных взглядов туристов. Пережив свой очередной «звездный час», кондуктор спускается с крыши. Впереди – будничная работа: мы приближаемся к небольшой станции. Здесь расположен настоящий индейский базар. Причем, не из тех, что созданы для туристов, а свой, для внутреннего, так сказать, потребления. Дабы не пустовало пространство, товарами заняты и железнодорожные пути. Кондуктор подходит к каждому из торговцев, после чего тот неспешно переносит свои вещи в сторону. Поезд медленно продвигается вперед. Кондуктор подходит к следующему и тот повторяет действия предыдущего. Тут же, позади поезда товары возвращаются на свое место. Чего только среди них нет! Мясо, цветные пончо, фрукты, маис, рис, черные, очень подвижные, мохнатые свиньи, ослы, коровы и, естественно, листья коки. Чай из них, по утверждению индейцев, очень помогает от горной болезни – недомогания, вызванного недостатком кислорода на высоте. Еще их можно жевать вместе с маленькими шариками из извести. С той же целью, не подумайте про индейцев чего плохого. Наркотического опьянения нет, сам проверял. Это как мак: можно посыпать его зернышками булочки, а можно опиум добывать. Вот, наконец, наш вагончик оставляет забавный перрон позади и мы устремляемся к самому живописному участку пути, называемого «Носом дьявола». Поезд начинает спускаться по крутому, кажущемуся отвесным склону в глубокое ущелье. Он движется почти параллельно виднеющейся внизу реки, понемногу и осторожно снижаясь. Затем въезжает в тупик, кондуктор переводит стрелки и вагон начинает движение в обратном направлении, уже по другой ветке. Это железнодорожный серпантин, напоминающий многократно поставленные друг на друга латинские буквы «Z». Иначе тут невозможно, поезд не автомобиль и круто развернуться в обратом направлении не может. Еще немного и все переживания позади. Мы въезжаем в небольшой, очень опрятный индейский поселок Алауси. Отсюда рукой подать до культурной столицы Эквадора города Куэнка. Помимо нее и официальной столицы – Кито – в стране есть еще и третья – финансовая. Это город – порт Гуаякиль. Жаль, конечно, но добраться до них нам не позволяет лимит времени. Наша следующая цель – джунгли.

Амазония

Спуск с гор в восточную часть Эквадора автобус совершает по глубокому ущелью, на дне которого течет быстрая река. Почти у самого выхода из этого «каньона» на равнину лежит город Баньос. Расположен он всего в двенадцати километрах от подножья действующего вулкана. По мнению местных ученых, извержение может произойти в любую минуту, причем, времени для спасения у жителей будет всего 45 минут. Правительство настоятельно советовало горожанам покинуть город заблаговременно и даже выделило соответствующие средства для этого. Однако, фаталистически настроенные баньосцы проигнорировали предупреждение и продолжают жить вблизи кратера. Дабы их не посчитали совсем уж беспечными, они установили в городе мощную сирену, которая должна дать сигнал о начале извержения. Ну, а потом – 45 минут, которых вряд ли хватит на полноценную эвакуацию, но вполне достаточно для прочтения молитв. Не обходят город стороной и туристы. Именно здесь мы и подыскали компанию для поездки в джунгли, куда, естественно, в одиночку и без проводника лезть не рекомендуется. В нашей маленькой группе оказалось шесть человек: мы, парочка из Германии и двое колумбийцев. На кой последним сдались джунгли Эквадора, когда их и в Колумбии достаточно, осталось невыясненным. Вместе с молодым парнем – проводником – мы садимся в кузов небольшого грузовичка и начинаем трястись на ухабах проселочной дороги. За одним из поворотов выгружаемся, облачаемся в высокие сапоги, дождевики-пончо и по топкой тропе следуем к реке. Здесь вся группа садится в каноэ, которое устремляется вниз по течению – через пороги. Мокрые с головы до пят, прибываем в небольшую индейскую деревушку. Прямо на берегу стоят пять – шесть бамбуковых хижин на сваях. В одной из них живет пожилой индеец с семьей. Остальные – для туристов. В общем, эдакая эквадорская турбаза «Дюны». Удобства – во дворе. В смысле, в джунглях, которые плотной стеной обступают хижины. В ветвях орут попугаи, изредка, на крыше появляются маленькие, любопытные обезьянки. Жена хозяина готовит ужин, состоящий из густого овощного супа-пюре, фруктового салата и юки – плодов, по вкусу очень напоминающих картофель. Затем – посиделки у костра под рассказы-страшилки нашего проводника о ядовитых змеях, анакондах и кайманах. В сгустившихся сумерках зажигаем фонари и обречено бредем по тропе на ночную прогулку по джунглям. Вокруг – крики незнакомых птиц, множество огоньков фосфорецирующих насекомых и растений. Наш проводник довольно улыбается: рассказы об ужасах сельвы сделали свое дело и с тропы никто сойти не решается. Группа движется гуськом, след в след и ее дисциплине позавидовала бы любая регулярная воинская часть. После марш-броска ночуем под противомоскитными сетками и на следующее утро отправляемся купаться под водопадом. В многочисленных мелких притоках Амазонки наблюдаем за кайманами – небольшими южноамериканскими крокодилами, лакомимся всякой растительностью, употребляемой в пищу индейцами, мокнем под дождем и покрываемся грязью на чвакающих под ногами тропах. После такой поездки, Кито кажется почти родным городом. Здесь необходимо передохнуть и собраться с силами перед последним путешествием по латиноамериканской глубинке. Впереди – Перу, не посетить которое было бы просто преступлением перед памятью о былом величии инков.

Перу

Вообще-то Перу с самого начала и было нашей главной целью. Перед поездкой мы даже подали документы на получение виз в перуанское посольство в Москве. И тут, как на грех, в этой стране стряслась очередная всеобщая забастовка, начались массовые демонстрации, было введено военное положение и армия принялась привычно наводить порядок. В горах активизировались боевики маоисткого движения «Сандера Ламиноса» и виз мы, естественно, не получили. Тем не менее, от своей затеи мы не отказались, рассудив, что через Эквадор в Перу попасть будет легче, чем через Москву. Тем более, что эти две страны входят в так называемый «Андийский союз» – южноамериканский вариант «Евросоюза». Граждане андийских стран даже паспорта имеют общие. Расчет оказался верным и в Кито мы без проблем получили долгожданные перуанские визы.

Два часа на самолете и мы приземляемся в перуанской столице Лиме. Ничего страшного на улицах города нет. Правда, у правительственных зданий стоят бронетранспортеры, а на перекрестках дежурят группы полицейских с пластиковыми щитами и дубинками, но настроены все спокойно и миролюбиво. Даже фотографировать себя позволяют. Да и народ не выглядит особо взбудораженным. Дальше – автобус и дальняя дорога, в общей сложности занимающая двадцать часов. Поначалу, вдоль океанского побережья по каменистой пустыне Наска, где инки рисовали свои загадочные, гигантские рисунки, видимые только с большой высоты. Затем, на восток, через Кордильеры. Автобус так резко и часто разворачивается на серпантине, что трудно усидеть в кресле. Башмаки, которые сняла соседка, через некоторое время уносит за три ряда вперед. На голых горных склонах пасутся ламы, уши которых индейцы украшают красивыми красными ленточками. Кстати, лам местные жители используют в основном, как вьючных животных. Шерсть их считается слишком грубой и малопригодной для изготовления одежды. Для этого служат другая разновидность «южноамериканских верблюдов» - альпаки. Ну а на самые изысканные изделия идет шерсть третьего вида лам – викуний. После укачивающей поездки над потрясающими пропастями, автобус начинает снижаться и въезжает в город Куско, расположенный на высоте более трех с половиной тысяч метров. Здания в этом городе выстроены прямо на стенах, оставшихся от домов древних инков. В результате высоту одного, двух этажей занимает кладка мощных, объемных, грубо отесанных и хорошо подогнанных каменных глыб. Католические церкви также «встроены» в бывшие инкские храмы. Внутри они так же необычны, как и снаружи. В церкви, что на центральной площади, висит картина, изображающая тайную вечерю. На ней Иисус Христос и апостолы лакомятся индейским деликатесом – жареными морскими свинками. Рядом – изображение Богородицы в странном платье – куполе. Оказывается, в таком виде она похожа на гору и индейцам, обожествлявшим горные вершины, легче ее почитать. Местные традиции учитываются во всем. Даже флаг города семицветный, как радуга. Веселый и яркий, похожий на одежды индейцев. Из Куско на поезде мы едем дальше – через горный хребет, в долину реки Урубамбы. Следуя вниз по ее течению, поезд постепенно снижается и попадает в глубокий и узкий каньон. Маисовые поля, на которых не увидишь ни одного трактора, сменяются тропическими зарослями, сжатыми с двух сторон горными вершинами. Глиняные заборы редких индейских хижин, обсаженные сверху кактусами – вместо колючей проволоки, все чаще уступают место развалинам древних инкских строений. Еще немного и мы оказываемся у группы скалистых вершин. На одной из них – на высоте 2000 – загадочный город Мачу Пикчу. Снизу он не виден, поэтому открыли его только в начале двадцатого века. Лишь поднявшись практически до вершины, обнаруживаешь относительно небольшую, с километр длиной и метров в пятьсот шириной, площадку, с отвесными, уходящими отвесно, до самого дна ущелья склонами. Строения плотно прилегают друг к другу, оставляя в центре свободную, зеленую лужайку. Со всех сторон, за пропастями, город обступают остроконечные, крутые вершины. Впечатление – потрясающее. Невольно задаешь себе вопрос: Почему инки выбрали для города именно это, неудобное для жилья место? Ответ находишь только один: Тут, под облаками, удивительно красиво, ближе к небу, а все окружающее нереально и походит на сказку. Невольно проникаешься уважением и симпатией к этому удивительному народу. И лучше начинаешь понимать потомков инков – современных индейцев кечуа.

Наследники Великой Империи

В том, что потомки инков сохранили ощущение принадлежности к этой древней цивилизации, сомневаться не приходится. В небольшом эквадорском городке Лоха до сих пор живут индейцы, чьими предками были аристократы империи, занимавшей некогда всю территорию современного Перу, Эквадора, часть Боливии, Чили и Колумбии. Уже около 500 лет жители Лохи носят только черные одежды. Это траур по последнему Великому Инке, убитому испанцами. Удивительная и странная была история его гибели. Так же, как и судьба возглавляемого им государства. Согласитесь, что завоевание империи с населением в восемь миллионов человек отрядом конкинстадоров в составе ста пяти пехотинцев и шестидесяти двух всадников не имеет никакого мало-мальски вразумительного объяснения. При таком соотношении сил, испанцам не помогли бы ни доспехи, ни более современное оружие, ни невиданные ранее в этих местах кони. При желании, индейцы просто задавили бы их толпой. Даже на ровном месте, не говоря уже о засадах в джунглях и на узких горных тропах. Тем не менее, в первом же сражении отряд инков только убитыми потерял около семи тысяч воинов. Среди испанцев погиб один человек. После этого Великий Инка был пленен и империя пала. Возможно, инки просто не были готовы воевать по жестоким европейским правилам. До вторжения испанцев они вели малокровные войны, пленных не убивали и не обращали в рабство. В бою для них было главным убедить врага в своем превосходстве и на равных с другими правах включить в состав империи. В их государстве даже на самых тяжких работах не использовался рабский труд. В этом первом в мире социалистическом государстве каждый работал по способности и получал по труду. Имел, так сказать, фиксированную зарплату в виде продовольствия, одежды, утвари.
Кроме того, существует легенда, что Великий Инка не собирался убивать наглых завоевателей. Он хотел взять их в плен живыми, кастрировать и поставить на службу империи. Точно так же не хотел он убивать и лошадей, пленивших его своей красотой. Инки вообще были поклонниками всего прекрасного. Так в их государстве мало чего стоило золото, ценились только качественные изделия из него. Поэтому, когда испанцы взяли Великого Инку в плен и потребовали выкуп за его освобождение, со всей страны было свезено десятки тонн золотых изделий. Конкистодоры переплавили их в слитки, а Великого Инку убили. Говорят, что перед смертью тот простил испанцев только потому, что они пришли из несчастной страны, где не знают ничего красивее золотого кирпича. Так это на самом деле, или нет – теперь сказать сложно. Инки – народ сложный. Как и их потомки. Тот факт, что кечуа сохранили свой язык, традиции, мировоззрение и уклад жизни – впечатляет. Ведь до сих пор подавляющее большинство из них носит национальную одежду, игнорируя моду и моровую глобализацию. Часто создается впечатление, что современные кечуа живут в каком-то параллельном мире, с нами лишь соприкасаясь. Они бедны, но не завидуют богатым туристам. При этом доброжелательны к пришельцам, относясь к ним с доброй улыбкой. Как к детям, которые в нашем сложном мире еще далеко не все понимают. Поэтому может и не случайно, что «культурной столицей» Эквадора является индейский город Куэнка. Многие здесь вообще склонны полагать, что наступила пора «реконкисты» – возвращение значимости попранных пятьсот лет назад завоевателями ценностей. И недалек тот день, когда духовная сила наследников инков сможет наставить на путь истинный всю заблудшую планету. Не правда ли, есть нечто общее с нашей любовью порассуждать о миссии «русской духовности»? Жаль только, что наши народы так мало знают друг о друге. Близкое знакомство обязательно бы пошло на пользу и тем, и другим самоуверенным спасителям.

Вот с такими ощущениями мы и покинули Южную Америку. Радость от поездки не испортил даже тот факт, что в аэропорту Варшавы польские таможенники проверяли нас ровно два часа. А то как же, прилетели-то из «кокаинового края»! Правда, к концу проверки они подобрели, поняли с кем имеют дело, извинились и даже поинтересовались о наших главных впечатлениях от поездки. Каких? Скорее всего тех, что мир действительно велик и разнообразен. А Европа и даже Россия в нем – лишь один из фрагментов общей пестрой мозаики. Как говорил представитель еще одной великой цивилизации – Джавахарлал Неру: «Прекрасно, когда вселенная начинается у твоего порога. Плохо, если она там для тебя заканчивается». Может, следующий раз в Индию полететь?

Александр Захаров

ОТ БАЛТИКИ ДО АТЛАНТИКИ

Планируя свой очередной летний отпуск, наше немногочисленное и относительно дружное семейство столкнулось с трудно разрешимыми противоречиями. Муж и жена, которые, как известно, одна сатана, требовали приключений. Двенадцатилетний же отрок – дитя интернета и сторонник максимального использования всех благ прогресса – жаждал цивилизованного отдыха и аналогичных развлечений. В результате продолжительных дебатов, едва не перешедших в рукоприкладство, был найден достойный компромисс. Поначалу решили проехать Германию и Францию, затем пешком перевалить Пиренеи, пройти по паломническому маршруту Святого Якова, съездить на атлантическое побережье Испании и вернуться домой через Барселону. Поклявшись друг другу уважать сей демократический выбор и не ныть на не нравящихся участках путешествия, мы и отправились в путь.

На родине барона Мюнхгаузена

Из Калининграда поездом мы добрались до Берлина, сделали пересадку и в тот же день оказались в Ганновере. Оттуда на электричке, всего за час с небольшим доехали до небольшого немецкого городка Боденвердер. Именно здесь в 1725 году родился великий рассказчик и фантазер барон Мюнхгаузен – реальный прототип известного литературного героя. Местные жители до сих пор помнят своего земляка и дух барона не покидает этих мест. Даже бургомистр Герберт Бреккель работает в кабинете, расположенном в доме, где родился Мюнхгаузен. Это, безусловно, наложило отпечаток на характер главы города, а через него – и на всех других сотрудников бургомистрата. Один из них, регулярно изображающий барона на всех городских праздниках, так вошел в роль, что даже день рождения отмечает не собственный, а своего героя. В общем, большинство людей, с которыми мы там познакомились, были с легкой чудинкой. И ко всему старались относиться с юмором. В том числе и к выборам в земельный совет, куда баллотировался приятель бургомистра. По утру в день выборов глава города лично развез более трех тысяч булочек, которые развесил на дверные ручки, дабы горожане за завтраком вспомнили о своем гражданском долге и пришли на избирательные участки. Бургомистр вообще большой выдумщик. Вечно у него в голове масса самых фантастических проектов. Добропорядочные бюргеры посмеиваются над ним незлобливо, но уважают и даже любят. Во первых, потому, что быть фантазером святой долг каждого земляка барона Мюнхгаузена, а во-вторых, из-за того, что многие проекты бургомистр уже реализовал. И музей барона в городе обустроил, и несколько памятников установил, и веселые праздники сделал регулярными. И все это – не только ради забавы. Небольшой городок с населением в 13 тысяч человек привлекает до 700 тысяч туристов в год. Большинство жителей за счет этого и живет: гостиницы, атракционы, кафе и рестораны всегда заполнены. И везде – толи сиживал барон за кружкой пива, толи о своих приключениях в России очередную историю рассказывал. Так и крутится вся городская жизнь вокруг имени барона.
Хотя, есть и исключения. В небольшой деревушке Хайен, что всего в трех километрах от Боденвердера, находится известная далеко за пределами Германии клиника аккупунктурного массажа. Здесь принимают пациентов и обучают врачей из разных стран мира. Целый отдел работает, занимающийся рассылкой необходимых методических пособий и инвентаря по самым разным адресам. Среди них и далекая Австралия числится. Забавно это видеть, осознавая, что проживает в деревне всего 514 человек. Но славится Хайен не только клиникой. Недавно его жители отметили 1000-летнюю годовщину со дня основания деревни. Как нам рассказали, праздник удался на славу. В нем участвовали все, включая детей: сами шили старинные костюмы, придумывали забавы и концертные номера. А что вы думали? В деревне даже свой самодеятельный духовой оркестр есть, большинство из музыкантов которого – члены местной добровольческой пожарной дружины. Кроме того, сей населенный пункт имеет собственные герб и гимн. А на некоторые местные праздники приезжают гости не только из соседних сел и Боденвердера, но и из самого Ганновера. К примеру, на ежегодно проводимую игру «Бинго», в которой участвуют коровы. Дело в том, что в этот день местный луг разбивают на квадраты, все желающие делают на них ставки, а выигрывает тот, на чей квадрат первой «наделает» корова. Весьма, говорят, азартная игра. А и то правда – не в рулетку же на родине Мюнхгаузена играть! Это вам не Лас-Вегас – понимать надо.

К подножью Пиренеев

Проведя несколько дней в гостеприимном Боденвердере, мы отправились к своим старым приятелям в Франкфурт-на-Майне. Особых впечатлений не ожидали: деловой центр, небоскребы, банки, офисы, улицы, запруженные «белыми воротничками» и все такое прочее. Но наши приятели приготовили сюрприз: повезли праздновать день независимости США. К самым что ни наесть настоящим американцам – на военную авиабазу США Рамштайн.
По пути наши немецкие приятели очень трогательно интересовались, нет ли у нас антиамериканских настроений. - Ну, «анти» - это, пожалуй, слишком было бы сильно сказано, - отвечали мы, - но что любви особой к ним нет, это уж точно. – Да что вы! – Переубеждали нас немцы. – Американцы разные бывают. Вот увидите. И точно. Подъезжаем к небольшому домику, где семья служащего на авиабазе гражданского психолога проживает, а на пороге нас его жена встречает. И на приличном русском языке нас тут же с ходу и ошарашивает.
- Буш – полный дурак! – говорит. – Поэтому, в мире считают, что и все американцы – дураки. А это совершенно не так! Дураков – только половина!
Очень даже милое семейство оказалось. Двое приемных детей – мальчик из Гватемалы и девочка из Колумбии. Сама хозяйка, как выяснилось, по совершенно неведомым причинам любовью к России воспылала. Мало того, что русский язык изучает, так еще и спальню в стиле «а ля рюсс» оформила. Иконки православные, коврики разные трогательно-деревенские на стенах висят. И набор видеофильмов на русском языке. – Очень хорошие у вас кинокартины, - делится впечатлениями американка, - только я всегда плачу, когда их смотрю. Мы тут же ей список наших классических комедий составили, дабы однобокого впечатления о жизни российской избежать. Поболтали еще немного, гамбургерами угостились (щей она еще варить не научилась) и довольные друг другом распрощались. Есть, думаем, все-таки в мире равновесие: если у нас некоторые их макдональдсы и кока-колу обожают, то и у них от деревянных ложек балдеющие встречаются! Наши немцы тоже рады остались. Покатали нас еще по Франкфурту, и на автобус посадили. Нам уже дальше следовать было пора – к подножью Пиренеев.
Выехали из прилизанной Германии, где все параллельно и перпендикулярно и попали в менее упорядоченную Францию. В курортном городе Байон, что на берегу Бискайского залива, было необходимо пересесть на маленький узкоколейный поезд и добраться до исходного пункта нашего пешего перехода – крошечного городка с длинным названием Сант Жан Пьед де Порт. На вокзале уроженцы Байона напрочь отказывались говорить на каком-либо иностранном языке, признавая только французский. Проявив максимум изобретательности, купили билеты на поезд и нашли необходимую платформу. На весьма старом и довольно обшарпанном перроне наше внимание привлекло странное сооружение, выделявшееся своим современным, прямо космическим видом. Блистающий сталью куб из нержавейки при ближайшем рассмотрении оказался туалетом, для входа в который нужно было бросить в прорезь монету. После того, как первый из нас вышел из заведения, я придержал дверь и, не опуская второй монеты, проследовал внутрь. Но радость по поводу торжества русской народной смекалки над технически изощренным европейским умом оказалась преждевременной. Как только дверь закрылась, на гладкий стальной пол хлынул поток воды, мгновенно дошедший до щиколоток. Пришлось стремительно и с позором ретироваться.
– Сходил в туалет, - съязвили домочадцы, - заодно и ноги помыл.
Не переставая удивляться коварству французов, мы нервно поглядывали на часы. Пора отправляться, а поезда все не было. Тут обнаружилось, что несколько французов, прохаживавшихся неподалеку, стали что-то живо обсуждать, после чего дружно покинули платформу. Это выглядело тем более странно, что никаких объявлений, как принято на вокзалах, вообще не звучало. Озабоченно жестикулируя, мы бросились вслед за аборигенами, пытаясь взмахами рук и мимикой объяснить свое затруднительное положение. Взглянув на наши билеты, французы принялись что-то жизнерадостно и многословно объяснять, увлекая нас на привокзальную площадь и тыкая пальцами в стоящие там автобусы.
- Ага, - сообразили мы, - поезд отменили, следуем автотранспортом.
Время ожидания постепенно перевалило за час, но наши попутчики никакой нервозности не проявляли. Две бабушки в шляпках и с кошелками в руках элегантно присели на капот припаркованного рядом шикарного «Мерседеса», люди помоложе расположились на тротуаре, а автобуса все не было. Наконец, по истечению второго часа, он подошел. Высокий водитель с видом веселого меланхолика всем поулыбался и отправился покупать бутерброд. Вернулся, снова всем поулыбался, перебросился парой фраз, поел, покурил, снова побалагурил. Народ, частично рассевшийся по местам, частично слонявшийся у автобуса, оставался дружелюбно спокоен. Когда миновал третий час, мы наконец тронулись. Ехали без спешки. По пути, отклонившись от маршрута, довезли бабушек до дверей дома в небольшой деревеньке. Пассажиры поощрили галантность водителя аплодисментами. Постепенно поднимаясь все выше в горы, мы въехали в долгожданный Сант Жан Пьед де Порт. Над городом возвышалась древняя крепость, вокруг прилепились друг к другу красивые, старинные домики, вдали виднелись вершины гор. Вся эта красота, решили мы, вознаграждение за страдания на вокзале. Исходный пункт маршрута Святого Якова радовал глаз и порождал надежды на великолепное путешествие. Начать его нам предстояло уже на следующий день.

По маршруту Святого Якова

Паломнический маршрут Святого Якова возник еще в IX веке. Связан он с фигурой одного из апостолов, который в 44 году нашей эры умер в Иерусалиме. После этого его тело было доставлено на Пиренейский полуостров, где и захоронено. Место могилы впоследствии было утеряно. Но в 813 году, как раз накануне реконкисты – освобождения Испании от арабских завоевателей – для поднятия духа христова воинства срочно потребовалось знамение. Тут-то и было обнаружено захоронение апостола Якова. Воины и народ ободрились и разгромили мавров. А к могиле святого в город Сантьяго де Компостелла потянулись паломники со всей Европы.
Так и возник пеший паломнический маршрут, протяженностью около 800 километров. Для того, чтобы осилить весь путь требуется более месяца. Таким временем мы не располагали, поэтому решили ограничиться первыми 160 километрами. Рано утром зарегистрировались в специальном пункте, где получили карту и паспорта паломников. В них следовало ставить штампы в определенных пунктах, разбросанных по всему маршруту. Бросив прощальный взгляд на столь понравившийся городок, мы начали карапкаться по тропе, уходящей в горы. В первый день было необходимо преодолеть перевал на франко-испанской границе. Вокруг облака и достаточно прохладно. Идти тяжело, но красивые горные пейзажи не дают впасть в уныние. Все попытки обнаружить линию границы оказались тщетными. Ни столбиков, ни указателей, ни суровых пограничников. Только одичавшие лошади, которых раньше использовали контрабандисты, гуляют на воле, видимо по привычке курсируя между Испанией и Францией. Под вечер вышли к первой испанской деревне Ронсельвалес, посреди которой стоял средневековый монастырь. Там нам и предстояло отдохнуть в первой на нашем пути ночлежке. Дело в том, что по старой традиции все паломники ночуют именно в таких приютах. Комнаты на 20 – 30 человек с двухъярусными койками и общая трапеза за большими столами способствуют общению. Народ тут разный. Еще во Франции, при получении паспортов паломников нас спросили о цели путешествия. На выбор были даны варианты: религиозный, культурный, духовный, спортивный. Мы остановились на культурном и оказалось, что именно эту цель, наряду со спортивной, указывает большинство путешественников.
- Все вы поначалу так пишите, - заулыбался регистрировавший нас приветливый старик, - но в конце-концов все равно согласитесь, что цель именно духовная.
Возможно, он прав. Уже с самого начала пути в среде разношерстной паломнической братии возникают специфические отношения. Все приветливо улыбаются друг другу, доброжелательно здороваются, делятся водой. Раз повстречаешься с кем-либо и уже во второй раз непроизвольно машешь ему рукой. Словно старинному приятелю. Идут все с разной скоростью: то перегонят, то отстанут. Но в результате, как правило, регулярно встречаешь знакомые лица в очередной ночлежке. Среди наших новых знакомых оказались испанцы, французы, немцы, одна канадка и группа поляков. Последние нас вообще, словно родных восприняли. Толи славянское братство свою роль сыграло, толи наше калининградское происхождение – сказать трудно. Но все равно приятно. В каждой ночлежке обрастаешь новыми знакомствами, болтаешь, угощаешься, чем Бог послал (но обязательно с вином) и падаешь в вожделенную кровать. Утром подъем не позднее 6 утра и снова в дорогу. По провинции Наварра от деревни – к деревне. В одной из них, между прочим, для паломников были два крана установлены: один с водой, а другой – с вином. Пей - сколько хочешь, только с собой брать нельзя.
На третий день мы дошли первого крупного населенного пункта – города Памплона. Тихий, провинциальный город в эти дни переживал бурное время – фестиваль. Каждый год на него съезжается множество любителей острых ощущений со всей Испании. Для участия в знаменитом гоне быков по улицам. Выгоняют на мостовые этих животных, а все желающие бегут перед ними. Кого на рога не подняли – тому и повезло. Во всех скверах было полным полно палаток, многие ночевали прямо на траве – гостиницы не вместили всех желающих. Абсолютное большинство людей в городе были одеты в белые костюмы с красными платками на шее и такими же кушаками на поясе. Танцы, песни, веселье и вино рекой. По улицам ходили духовые оркестры, соревновавшиеся между собой в привлечении подтанцовывающей публики. Стало жаль, что участвовать в этом всю ночь мы не сможем. Ночлежка закрывалась в десять вечера. А веселье под окнами продолжалось. По утру, правда, мы свое отношение к происходящему резко поменяли. Пытаясь выйти из города, попали в плотную толпу, запрудившую центр Памплоны. Гулявшие всю ночь испанцы были изрядно пьяны, а их белые одежды стали грязными и неопрятными. Улицы покрывала липкая, скользкая жижа, а в воздухе витал густой запах вина и мочи. Пустые бутылки и прочий бытовой мусор под ногами дополнял общую картину. На перекрестках маячили сосредоточенные полицейские со щитами и дубинками. Пробиться через полувменяемую толпу к центру, где начинали гнать быков, вообще не представлялось возможным. Там тем временем самые шустрые из выдержавших ночной разгул начинали свой бег перед быками. Эх, старина Хемингуей! Это ведь с твоей подачи данное действо представлялось эдакой материализацией специфически удалого испанского духа. А что на деле? Вакханалия. Да если в любой русской деревне так мужиков напоить – они не то что перед быками, навстречу паровозу бегать начнут! С трудом, обходными путями, выбравшись из Памплоны, мы двинулись к конечному пункту нашего паломничества – городу Логроньо.

Побережье Смерти

Пройдя Наварру, на седьмой день мы достигли центра провинци